50 оттенков "любви" к власти

«Не влюбляйтесь во власть». М. Фуко. Из предисловия к «Анти-Эдипу»

«Любая власть имеет символическое измерение: она должна получить от подчиненных согласие, основанное не на продуманном решении просвещенного сознания, но на непосредственном и дорефлективном подчинении социализированного тела.» П. Бурдье. «Мужское господство».

Речь пойдет о романе «50 оттенков серого» — «шедевре», выражающим, как говорили в советские времена,  глубокий кризис буржуазной культуры.

Феминистски совершенно справедливо пишут критические отзывы об этой книге под заголовками «50 оттенков насилия над женщиной». А если вспомнить слова отечественного исследователя проблем агрессии и насилия С. Ениколопова о том, что «…Большинство ценностей, функционирующих в современном обществе, способствуют тому, что агрессия и насилие активно проявляются и воспроизводятся в социуме…» (статья «Понятие агрессии в современной психологии»), то вряд ли стоит сомневаться, что этот «шедевр» внес свой вклад в воспроизводство социальных и психологических проблем.

Роман Э. Л. Джеймс «50 оттенков серого» имеет невероятный коммерческий успех. Как сообщает википедия, по скорости продаж, например, он обогнал даже «Сумерки» и Гарри Поттера (!)))). И этот «успех», вероятно, симптоматичен — интересна не столько сама трилогия «оттенков», сколько их популярность.

Прежде чем говорить о психологии, нужно отметить явную буржуазность трилогии, в которой присутствует очередная попытка уйти от классовых проблем и навязать «любовь» к власти, к господствующему классу. Ведь в качестве главных героев могли бы быть, скажем, простой водитель и медсестра, со скромным достатком и всеми сопутствующими проблемами в условиях всевластия и непредсказуемости рынка, которые просто захотели открыть для себя мир БДСМ. В книге мы видим молодого миллиардера и «Золушку». В качестве контрпримера трилогии можно привести бельгийский фильм-драму «Право на садо-мазо» (SM-rechter) – совсем другая история, совсем другие люди и отношения.

Сам роман очень походит на чрезмерно растянутую, неуклюжую и написанную предельно примитивным языком иллюстрацию к тому, что Фромм называл симбиотическими отношениями, а также к психологии авторитарной (садистской) личности и другим механизмам бегства от чувства одиночества и неполноценности, от свободы, от настоящей близости и любви (все это Фромм очень подробно раскрывает в эссе «Уравнение с одним обездоленным», в книгах «Бегства от свободы», «Искусство любить» и пр.). Симбиоз, по Фромму, являются неплодотворной формой человеческих отношений, в которых одна сторона пытается убежать от своих проблем за счет подчинения себе другой личности, за счет ее включения в себя, а другая сторона – за счет растворения себя во внешней силе.

При этом создается впечатление, что автор пытался изобразить карикатурные портреты одномерных личностей, но никаких признаков иронии и самоиронии в этих «произведениях» нет.

Помимо Фромма, напрашиваются также отсылки к транзактному анализу Эрика Берна (но в самом романе все опять одномерно). Героиня, 22-двухлетняя девственница, играющая в игру «Если бы не ты».

Э. Берн: «Вкратце игра сводится к тому, что женщина выходит замуж за деспотичного мужа, который будет сдерживать ее активность и помешает ей попадать в ситуации, которые ее пугают. Если бы это была простая операция, жена выразила бы благодарность, когда муж оказывает ей такую услугу. Однако в игре ЕНТ ее реакция прямо противоположна: она пользуется сложившейся ситуацией, чтобы жаловаться на ограничения, что заставляет мужа чувствовать себя неловко, а ей приносит разнообразные выгоды.

…

На психологическом уровне (скрытый брачный контракт) отношения… осуществляются как Ребенок – Ребенок.

Мистер Уайт. Ты всегда должна быть дома, когда я возвращаюсь. Я боюсь, что ты меня бросишь.
Миссис Уайт. Я так и сделаю, если ты поможешь мне избежать пугающих ситуаций.»

Часто в такие отношения примешиваются также и элементы (по меньшей мере) даблбайнда… но изображение подобных нюансов не входило в задачи автора, который, судя по всему, «удачно» прошел мимо всех достижений психологии отношений, семейной терапии, психоанализа и остальных направлений психотерапии. Не говоря уже о другом.

В трилогии мы видим настоящую «романтизацию» и воспевание насилия (впору вспомнить и о Стокгольмском синдроме), что вызвало критику и феминисток и психологов. Так, университет Огайо специально провел анализ текста романа в соответствии с официальным определением насилия со стороны партнера и реакциями женщин-жертв насилия. Однозначно главная героиня романа — Анастэйша — реагирует так же, как женщина, подвергающаяся насилию в семье. Она постоянно ощущает угрозу, отмечается потеря самоидентификации. Героиня меняет свое поведение, чтобы сохранить мир в отношениях (например, скрывает, где она находится, не желая разозлить главного героя). Анастэйша бесправна в отношениях, где она уже автоматически реагирует на оскорбительное поведение главного героя. (о реакции отечественных психологов нам пока неизвестно))).

Но есть вопрос о причинах популярности данной трилогии. Скорее всего, дело тут в уже «встроенной» готовности подчиняться и «любить» власть, а также не-критично (или просто бессознательно) принимать и воспроизводить соответствующую систему психологических, социальных и экономических отношений. Очень важна для понимания всей этой «механики» концепция символической власти П. Бурдье.

А если люди не способны воспринимать различные проявления насилия, эксплуатации, манипуляции, отношения господства и т.д. тем, чем они на самом деле являются, то это все значительно облегчает и воспроизведение капиталистического строя, основанного на эксплуатации, насилии и социальном неравенстве.

Популярность таких произведений, как «50 оттенков серого», «Сумерки» (где можно увидеть всю ту же романтизацию «класса господ», Капитала-Вампира), говорит о том, весьма значительная часть общества обработана вполне успешно.

Однако, сколько не обманывай себя, сколько вытесняй любые проблемы, все вытесненное, как говаривал Фрейд, обязательно возвращается.